Как обжаловать постановление о прекращении уголовного дела

В соответствии со ст. 125 УПК РФ постановления органа дознания, дознавателя, следователя, руководителя следственного органа об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела, а равно иные действия (бездействие) и решения дознавателя, начальника подразделения дознания, начальника органа дознания, органа дознания, следователя, руководителя следственного органа и прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, могут быть обжалованы в районный суд по месту совершения деяния, содержащего признаки преступления.

Суть затронутой в статье проблемы, по нашему мнению, касается положений ст. 15 УПК РФ (принцип состязательности), согласно которым суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Это положение в соответствии с п. 56 ст. 5 УПК РФ распространяется как на досудебные, так и на судебные стадии производства по уголовному делу, что довольно активно критикуется в доктрине, поскольку очевидно, что ни о какой состязательности на стадиях возбуждения уголовного дела и производства предварительного расследования речи идти не может.

При этом согласно п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10.02.2009 № 1 судья не должен предрешать вопросы, которые впоследствии могут стать предметом судебного разбирательства по существу уголовного дела при проверке законности и обоснованности решений и действий (бездействия) дознавателя, следователя, руководителя следственного органа и прокурора. В частности, судья не вправе делать выводы о фактических обстоятельствах дела, об оценке доказательств и квалификации деяния. Кроме того, при принятии решения по существу заявленных требований суд не вправе обсуждать вопросы виновности лица, принесшего жалобу, либо давать правовую оценку действиям подозреваемого, а также собранным материалам относительно их полноты и содержания сведений, имеющих значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию, поскольку эти вопросы подлежат разрешению в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства уголовного дела (п. 16 и 19 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10.02.2009 № 1).

Такая позиция Верховного Суда Российской Федерации основана на том, что разрешение всех вопросов, имеющих уголовно-правовой и уголов но-процессуальный смысл , осуществляется только при рассмотрении уголовного дела по существу судьей суда первой инстанции, но не при обжаловании тех или иных решений участниками уголовного судопроизводства на досудебных стадиях производства по делу. И даже удовлетворяя жалобу в порядке п. 1 ч. 5 ст. 125 УПК РФ, суд не вправе предопределять действия должностного лица, осуществляющего расследование, отменять либо обязывать его отменить решение, признанное им незаконным или необоснованным. Таким образом, анализируемые положения ст. 125 УПК РФ по существу заводят конкретного правоприменителя в некий «теоретический тупик». Они формализуют порядок рассмотрения поданных участниками уголовного судопроизводства жалоб, на что неоднократно обращалось внимание в научной литературе. Фактически судья при рассмотрении жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ проверяет лишь возможность конкретного должностного лица принять решение, т. е. соответствие формы принятого решения требованиям УПК РФ.

По существу вышеуказанные обстоятельства ограничивают суд и нивелируют роль судебного контроля на стадии предварительного следствия, поскольку, даже усматривая в действиях должностных лиц явные нарушения закона, суд лишен возможности восстановить конституционные права лица путем принятия решения по существу, будучи вынужденным обращать внимание только на формальные признаки соблюдения закона. В некоторой степени указанную проблему разрешает Приказ Генеральной Прокуратуры Российской Федерации от 26.01.2017 № 3 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов дознания», согласно п. 29 которого прокурор при получении информации о поступлении в суд жалобы в порядке ст. 125 УПК РФ на постановление дознавателя об отказе в возбуждении уголовного дела, о приостановлении производства, прекращении уголовного дела, а равно иные действия (бездействие) и решения дознавателя, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, незамедлительно истребует от дознавателя материалы, относящиеся к обжалуемому действию (бездействию) или решению, осуществляет их проверку и устраняет выявленные нарушения, в том числе посредством отмены необоснованных, незаконных постановлений дознавателя до рассмотрения жалобы в суде, о чем информирует суд.

Аналогичным образом прокурор полномочен на досудебных стадиях производства по уголовному делу при получении информации о поступлении в суд жалобы в порядке ст. 125 УПК РФ на действия (бездействие) и решения следователя или руководителя следственного органа выявлять нарушения закона, обязан незамедлительно принимать меры к их устранению и отменять незаконные процессуальные решения до представления в суд необходимых для рассмотрения жалобы материалов (п. 1.22 Приказа Генпрокуратуры России от 28.12.2016 № 826 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия»). Также в определенной мере компенсирует сложившуюся ситуацию положение п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10.02.2009 № 1 о том, что если заявитель обжалует постановление о прекращении уголовного дела, то при рассмотрении такой жалобы судья, не давая оценки имеющимся в деле доказательствам, должен выяснять, проверены и учтены ли дознавателем, следователем или руководителем следственного органа все обстоятельства, на которые указывает в жалобе заявитель, и могли ли эти обстоятельства повлиять на вывод о наличии оснований для прекращения уголовного дела. Между тем согласно официальной статистике, представленной Судебным департаментом при Верховном Суде Российской Федерации, за 2016 год суды первой инстанции из 127 086 поступивших жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ удовлетворили 6 369, отказали в удовлетворении – в 29 917 случаях, а по остальным 90 800 жалобам решили отказать в принятии, возвратить или прекратить производство. Обозначенная проблема, по нашему мнению, связана с вопросом о роли суда в состязательном процессе. Некоторые исследователи полагают, что состязательность исключает возможность закрепления за судом активной роли при производстве по делу или рассмотрении жалоб участников уголовного судопроизводства. Однако такой подход приводит к формальному исполнению положений УПК РФ и не позволяет реализовать в полной мере положения ст. 46 и 52 Конституции Российской Федерации.

По нашему мнению, в случае отсутствия у суда активной роли при разрешении уголовного дела (рассмотрении жалоб) нельзя говорить ни о возможности достижения истины по делу (объективность и всесторонность как ее составные элементы можно обнаружить в ч. 4 ст. 152, ч. 2 ст. 154, ст. 239.1 УПК РФ и др.), ни о возможности вынесения справедливого приговора, особенно в условиях, когда защитник de facto не может самостоятельно (лишь через ходатайство к одному из субъектов доказывания, обозначенных в ст. 74 УПК РФ) собирать доказательства в ходе производства по уголовному делу, а от суда требуется вынести мотивированное и обоснованное решение по уголовному делу. Несмотря на то обстоятельство, что разъяснение правоприменительной практики Верховным Судом Российской Федерации, а также приказы Генеральной Прокуратуры Российской Федерации позволяют в некоторой степени разрешать обозначенную проблему, тем не менее, недостаточная определенность ст. 125 УПК РФ с учетом закрепленной в ст. 15 УПК РФ фактически пассивной роли суда и сложившейся практики позволяют формально подходить к реализации требований ст. 46 и 52 Конституции Российской Федерации в сфере производства уголовных дел при обжаловании решений следственного органа о прекращении уголовного дела. И.Я. Фойницкий отмечал следующее. Вопервых, «…всякий суд властен стремиться к разъяснению себе дела в его настоящем виде». А во-вторых, «...при состязательности процесса уголовный суд остается самостоятельным органом закона, применяя последний по его точному значению и не стесняясь в этом отношении теми толкованиями, которые исходят от сторон... Потому же состязательность процесса не лишает суд права и обязанности давать ответ, соответствующий объективной, действительной или материальной истине, и отнюдь не требует, чтобы он довольствовался истиной формальной, как ее понимают и устанавливают стороны.

Суд уголовный может и даже обязан употребить все находящиеся в распоряжении его средства для полного разъяснения себе дела. Роль уголовного судьи в процессе далеко не пассивная... Задача уголовного суда есть открытие в каждом деле безусловной истины. В стремлении к этой цели суд не может принимать в уважение желание сторон – ни того, что сам подсудимый не хочет оправдывать свою невиновность, ни того, что сам обвинитель потворствует виновному». С этим соглашается Н.Н. Полянский, указывая, что «…активностью суда поддерживается чистая (то есть очищенная от стремления сторон перелгать друг друга) состязательность». Беспристрастность вовсе не означает пассивность и отстраненность. Конечно, суд сегодня не является простым «регистратором поединка», но едва ли, исходя из его нынешних прерогатив, можно сделать вывод об эффективности его возможностей в рамках рассмотренной проблемы. Тезис о возможности и необходимости закрепления за судом активной роли при производстве по уголовному делу подтверждается и тем обстоятельством, что одним из аспектов требования равного отношения со стороны суда «является то, что суд должен относиться к защите и к обвинению таким образом, чтобы гарантировать обеим сторонам равные возможности для подготовки и представления их дела во время судебного процесса».

Однако каким образом суд сможет гарантировать обеспечение равного представления интересов сторон при разбирательстве дела, если за ним не будут закреплены определенные полномочия? Представляется, что выходом здесь может быть введение института следственного судьи в отечественном уголовном процессе, поскольку даже судебная практика ориентирует сегодня судью на всесторонность, полноту и объективность исследования обстоятельств дела. Во Франции давно учреждён и действует институт следственного судьи. УПК Франции 1958 года сохранил присущую кодификации Наполеона 1808 года логику в вопросе построения уголовного процесса. Здесь сохраняется сугубо континентальная конструкция процесса, когда есть дознание, контролируемое прокуратурой, предварительное следствие и состязательное судебное разбирательство, но с активным судом. Французскому уголовному судопроизводству, равно как и английскому, также известен принцип целесообразности при инициировании уголовного преследования в том плане, что прокурор имеет дискреционные полномочия при решении вопроса о том, выдвигать или не выдвигать обвинение, иными словами – давать ход делу или нет. С другой стороны, следственный судья обязан равным образом исследовать как уличающие, так и оправдывающие лицо доказательства, а также предпринимать любые необходимые для достижения истины по делу шаги. Дискуссия вокруг необходимости введения института следственных судей развернулась в отечественной доктрине уголовного судопроизводства, что во многом связано с преобразованиями уголовно-процессуального законодательства в странах СНГ.

При этом окончательный подход учеными еще не разработан. С одной стороны, с введением института следственных судей изменится форма отгой – преобразование формы судопроизводства не всегда ведет к его качественным улучшениям. Введение института следственного судьи в отечественное уголовное судопроизводство, полномочного осуществлять функцию судебного контроля на досудебных этапах производства по делу, по нашему мнению, позволит преодолеть сложившийся на практике «теоретический тупик» при оценке порядка реализации положений ст. 125 УПК РФ.